Почему исчезла услада неспешности?
В нашем мире праздность обернулась бездельем, а это совсем разные вещи: бездельник подавлен, он томится от скуки, изматывает себя постоянными поисками движения, которому ему не хватает.
наслаждение испытывает тот, кто не страдает. Страдание, стало быть, является основным понятием гедонизма: мы счастливы в той мере, в какой можем измежать страданий; и потому наслаждения приносят обычно больше горя, чем радости...
Мудрец не стремится ни к чему, связанному с борьбой
умирающий ребенок имеет гораздо большую ценность, чем умирающий взрослый
Тот, кто выносит свои идеи на суд публики, как-никак рискует убедить других в собственной правоте, повлиять на них и таким образом оказаться в числе тех, которые силятся изменить мир. Изменить мир! С точки зрения Понтевена - это чудовищное намерение! Не потому, что мир, такой. какой он есть, представляется чем-то восхитительным, но потому, что всякое измекнение в нем неизбежно ведет к худшему. И еще потому, что с точки зрения более эгоистической всякая идея, ставшая достоянием гласности, рано или поздно оборачивается против своего автора и лишает его того удовольствия, которое он испытывал, мысленно вынашивая ее.
"Моя малышка вечно требует от меня некоторой грубости в поведении".
...
Он продолжает: "Грубое поведение... Но я не способен на такое! Я вовсе не груб! Я - сама утонченность!"
....
Потом он говорит: "Время от времени ко мне забегает молоденькая машинистка. И вот однажды во время диктовки я схватил ее за волосы, стащил со стула и поволок в постель. Но на полпути отпустил и покатился со смеху: "Ах, какое недоразумение, ведь это не вы хотели от меня грубости. Ах, простите меня, мадемуазель!"
Есть таинственная связь между медлительностью и памятью, между спешкой и забвением. Напомним самую что ни на есть банальную ситуацию. Человек идет по улице. Ни с того ни с сего он пытается вспомнить что-то, но воспоминание ускользает от него. В этот момент он машинально замедляет шаги. И наоборот, некто, пытающийся забыть недавнее неприятное происшедствие, помимо собственной воли ускоряет шаги, словно пытаясь убежать от того, что находится слишком близко от него во времени.
В экзистенциальной математике этот опыт принимает форму двух элементарных уравнений: степень медлительности прямо пропорциональна интенсивности памяти; степень спешки прямо пропорциональна силе забвения.
?
всякая новая экзистенциальная возможность, будь она самой маловероятной, коренным образом изменяет существование
Избранничество - понятие теологическое; оно означает, что, не имея никаких заслуг, посредством сверхъестественного решения, свободной или, вернее, своевольной волей Божъей ты избран для чего-то исключельного, из ряда вот выходящего.
каждый из нас страдает (более или менее) от низости своей слишком заурядной жизни и хочет вырваться за ее пределы, воспарить над ними. Каждый из нас питает иллюзию(более или менее стойкую), что он достоин такого воспарения, что он избран и предназначен для него.
Чувство избранничества присутствует, например, во всех любовных отношениях. Ибо любовь, по определению, это ничем не заслуженный дар; незаслуженная любовь - это само догазательство ее подлинности. Если женщина говорит мне: я люблю тебя, потому что ты умен и честен, потому что ты покупаешь мне подарки, потому что не волочишься за другими, потому что ты моешь посуду, - я испытываю разочарование: такая любовь отдает корыстью. Куда приятней услышать: я без ума от тебя, хотя ты не умен, не порядочен, хотя ты лгун, эгоист и мерзавец.
Вам наверняка приходилось видеть девчонку лет десяти, которая, горя желанием навязать свою волю подружкам, за неимением более веских аргументов повторяет как можно громче с необяснимой гордыней: "Потому что это я тебе говорю" или "Потому что я так хочу". Она чувствует себя избранницей. Но придет день, когда она в очередной раз воскликнет: "Потому что я так хочу", а все вокруг только прыснут со смеху. Что может сделать тот, кто чувствует себя избранным, чтобы доказать свое избранничество, чтобы доказать свое избранничество, чтобы внушить самому себе и другим, что он не принадлежит к заурядному большинству?
Нет ничего унизительней не найти хлесткого ответа на дерский выпад.
Она все грустнела и грустнела, а для мужчины нет более сладостного бальзама, чем грусть, причиненная им женщине.
Потом они поднимаются и продолжают прогулку. Огромная луна всходит над деревьями. Венсан взглянул на Юлию и внезапно почувствовал себя окалдованным: в бледном лунном свете девушка кажется ему прекрасной феей, она блистает поразительной красотой, которую спервоначалу он в ней не разглядел, красотой утонченной, хрупкой, девственно-чистой, недосягаемой. И в тот же миг, сам не зная, как это случилось, он представил себе ее задний проход. Неожиданно, внезапно этот образ овладевает им, и он никак не может от него отделаться.
Да будет благослованно это избавительное видение! ведь благодаря ему красавчик в тройке(наконец-то, наконец-то!) испарился. То, чего не смогли сделать бесчисленные порции виски, в один миг сделала эта похабная картинка! Венсан обнял Юлию, прижал ее к себе, стал тискать ее груди, любоваться ее волшебной красотой, и в то же время ему грезилась дырка в ее заду. Ему страшно захотелось сказать ей: "Я ласкаю твои груди, но думаю только об этой дырке". Но произнести это вслух он не решился, слова застревали у него в глотке. ЧЕм больше он думал об этой дырке, тем светлее, прозрачнее и ангелоподобнее казалась ему Юлия, так что его слова так и остались невысказанными.
Ни одно событие не остается актуальным в течение всей своей длительности, но только в течение весьма краткого отрезка времени, в самом начале. Разве не продолжают умирать сомалийские дети, на которых жадно смотрели миллионы телезрителей? Что сталось с этими детьми теперь? Да и существует ли до сих пор такая страна - Сомали?
...именно дырка в заду является той таинственной точкой, в которой сосредоточена вся ядерная энергия наготы. Разумеется, врата влагалица важны(кто бы стал это отрицать?), но их важность чересчур официальна; это место зарегистрированное, классифицированное, контролируемое, комментируемое, исследованное, хранимое, воспетое, прославленное. Влагалице - это шумный перекресток, где сталкиваются представители многословного человечества, туннель, который проходит целые поколения. Только последние болваны позволяют убедить себя в интимности этого места, самого публичного для всех. Единственное подлинно интимное место, посягнуть на табуированность которого не осмеливаются даже порнофильмы, - это дырка в заду, наивысшие врата, то есть самые тинитсвенные, самые секретные.
- Единственное, что нам осталось, это бунт против условий человеческого существования, которых мы не выбирали!
Успев привыкнуть к бессвязным фразам Венсана, девушка находит великолепной и эту и отвечает ему воинственным тоном:
- Разумеется! - и поскольку слово "бунт" переполняет ее энергией и ликованием, она добавляет:
- Пойдем к тебе в номер!
Красавчик снова испаряется из головы Венсана, он смотрит на Юлию, восхищенный ее последними словами.
слово, произнесенное в узком, замкнутом пространстве, имеет совсем иной смысл, чем то же слово, прозвучавшее в амфитеатре.
Всегда забавно, когда рассказчик играет комическую роль в своей собственной истории.
В этой неспешности я угадываю признак счастья.
Никакого завтра.
Никаких слушателей.
Я прошу тебя, друг, будь счастлив. У меня смутное впечатление, что в твоей способности быть счастливым единственная надежда.
Карета исчезает в тумане, и я трогаюсь с места.
Мужчины запапачковались, сказала себе Шанталь. Они давно уже не отцы, а именно папы, то есть отцы, лишенные отцовского авторитета.
Я живу в таком мире, сказала она себе, где на меня никогда уже не оглянется ни один мужчина.
Ей пришла в голову еще одна идейка насчет коварного совращения. А что, если подкрасться сзади к мужчине, держащему в руках бечевки и с запрокинутой головой следящему за шумным полетом своей игрушки, - подкрасться и шепнуть ему на ухо эротический намек, составленный из наипохабнейших словечек? Как он отреагирует? Сомневаться не приходится, он, не оборачиваясь, прошипит: отвязись, я занят!
Ну наконец-то! Она обернулась в его сторону, вроде бы заметила его; сам не свой от счастья, он еще раз поднял руку. Но она не обратила на него внимания, не двигаясь, следила взглядом за удлиненной полоской моря, ласкающего песок. Теперь она стояла к нему в профиль; то, что он сначала принял за шиньон, оказалось платком вокруг головы. По мере того как он подходил к ней все ближе и ближе(торопливым, нор не таким уж скорым шагом), эта женщина, которую он принял за Шантань, прератилась в старуху, безобразную и совершенно чужую.
Часа через два они уже обедали в гостиничном ресторане, весело болтали о смерти.
все, что мне приходится делать, я в той или иной степени стараюсь делать как следует.
Ты знаешь, кстати, секретное имя атомной бомбы, сброшенной на Хиросиму? Little boy! Тот, кто его придумал, был не иначе как гением! Лучше не назовешь. Little boy, маленький мальчик, мальчуган, мальчонка - нет слова более нежного, более трогательного, более преисполненного будущим.
Как можно страдать от отсутствия того, кто присутствует?
Дружба необходима человеку для того, чтобы у него как следует работала память.
...исчезновение дружбы - это феномен совсем недавний?
- Я не в силах тебе ответить. Дружба - это проблема, не касающаяся женщин.
- Что ты хочешь этим сказать?
- То, что говорю. Дружба - это мужская проблема. Мужская разновидность романтики. Не наша.
Хлебнув коньяку, Жан-Марк вернулся к своим идеям:
- Как зародилась дружба? Наверное, как союз против любых напастей, союз, без которого мужчина оказался бы безоружным лицом к лицу с неприяттелями. Быть может, теперь ему уже нет жизненной необходимости в таком союзе.
- Неприятели всегда найдутся.
- Да, но теперь они незримы и анонимны. Это власти, законы. Чем тебе поможет самый лучший друг, если у тебя под окнами решат строить аэродром или когда тебя увольняют с работы? Вступиться в твою защиту может лишь нечто анонимное и незримое, организация социальной помощи, например, или ассоциация по защите прав потребителей, или коллегия адвокатов. Дружба теперь не подвергается никаким испытаниям. У нас нет больше возможности вынести раненого друга с поля битвы или обнажить шпагу, чтобы защитить его от бандитов. Мы бредем по жизни, не подвергаясь серьезным опасностям, но и не зная о том, что такое дружба.
Вся штука в том, чтобы найти образы, которые поддерживали бы эротическое влечение, не обостряя неудовлетворенности.
- Я просто хотел взглянуть на твое веко: оно увлажняет роговицу глаза точь-в-точь как "дворник" - ветровое стекло.
количество скуки - если только скука поддается измерению - теперь куда больше, чем прежде.
никакая любовь не переживет игры в молчанку.
На счастье или на горе мы родимся на этой земле, лучше всего провести земную жизнь так, как я провожу ее сейчас - увлекаемая вперед веселой и шумной толпой.
Банальность способна в любой момент стать провокацией, а провокация - банальностью.
только великий ум способен придать логический смысл бессмысленным идеям.
Зачем мы живем? Чтобы поставлять Господу плоть человеческую. Ибо Священное Писание не требует от нас, дорогая моя, искать смысл жизни. Оно требует, чтобы мы плодились. Любитесь и плодитесь. Раскиньте-ка умом: смысл этого "любитесь" определен словом "плодитесь". стало быть, поведение "любитесь" никоим образом не означает любви харистическое, сострадательной, духовной или чувственной, оно значит просто-напросто: "занимайтесь любовью!", "совокупляйтесь!" (он подбавил в свой голос побольше меду и наклонился к ней поближе)... "трахайтесь!" - Дама смотрела ему в глаза с покорностью преданной ученицы. - В этом и только в этом состоит смысл человеческой жизни. Все остальное - сущий вздор.
Суть жизни - это продление жизни; это роды и то, что предшествует родам, сиречь соитие, и то, что предшествует соитию, то есть поцелуйчики, волосы, лскаемые ветром, трусики, хорошо скроенные лифчики, а потом то, что делает людей способными к соитию, то есть жратва - я имею в виду не хорошую кухню, это штука излишняя, и до нее теперь никому дела нет, а простую жратву, что покупают все на свете, а вместе со жратвой и дефекация, ибо вам ли не знать, моя дражайшая и обожаемая дама, скольль важное место в нашем деле занимает реклама туалетной бумаги и подгузников? Туалетная бумага, подгузники, стирка, жратва. Вот священный круг, предначертанный для человечества, и наша задача состоит не только в том, чтобы обозначить, установить и ограничить этот круг, но и чтобы сделать его как можно более прекрасным, превратить его в некий ангельский хорал.
Прозябая в своей тщете, вы вольны быть несчастной или счастливой. В этом выборе и стоит ваша свобода.
Можно ли установить точный момент, когда реальное превратилось в нереальное, реальность - в сновидение? Где была граница между ними? И где она теперь?